Мы много так друг другу рассказали, -
Слова нам много боли принесли.
Цветы в саду последние завяли…
Немного счастья в дружбе и любви.
Давай забудем все, о чем мечтали,
И будем крест свой сами мы нести.

Души беспечные друг другу мы открыли.
Потом жалели долго мы о том…
Горе и радости с тобою мы делили
И было легче бремя горя нам вдвоем.
Сейчас же лучше нам забыть все были,
Очистить души слезами и огнем.

Пусть я умру непознанной тобою.
Пусть я умру! Останусь я собою.
Я неизменна, неизвестна, -
Твоя любимая невеста.
Пусть смерть настанет поскорее, -
Я жду ее… Приди скорее!
Но я не дам слепой судьбе
Себя менять… Я друг себе!

***

Светлая моя, снежная земля!
Снова по Земле шествует зима,
Снова на Земле лежат снега…
Ах, зима-зима как люблю тебя!

Одеяло и подушка,
Книжка, телек и игрушка,
Нежность, ласка и любовь,
Горячат и будят кровь.

***

Нужно распылять в эфир
Радость, нежность и зефир.
Нужно радость всем нести,
Чтоб друзей нам обрести.

***

Люблю декабрь снежный,
Люблю зимы красу
И взор одухотворенный,
И летнюю росу.
Люблю ходить босая,
Сминая зелени траву.
Люблю лежать нагая
И наблюдать луну…
Люблю считать я звезды,
Что гаснут в синеве.
Люблю твой взгляд серьезный
И поцелуй во сне…

***

Я календарь свой открываю…
На нем январь я наблюдаю.
Маяк холодный, моря брызги,
Отель «Кемпински», морвокзал….
Сереет линия прибоя…
Ждет город своего героя,
Собак детей смешливых визги
И мир, что Бог нам отказал…
Вот Рождества краснеет цифра
Второй недели января.
Ее я жду, как моря брызгав
И изнываю от дождя.

***

На улицах люди гуляют,
С праздником всех поздравляют,
А праздник у нас в воскресенье -
Праздник любви и веселья.

Как долго шкаф стоял закрытым –
Успел мой милый весь истлеть.
Как долго мучился, забытый,
Как больно было умереть!

Прошу, любовь моя, прости!
Ушла, забыла, упорхнула…
Меня ни в чем ты не вини –
Тебя ни в чем не обманула!

А долго не было меня…
То муж увез в далеки страны.
И все ж жила, любовь храня,
И кровоточили сердечны раны.

Тебя, любимый, помнила в разлуке,
К тебе тянулись нежно руки,
Но был ты так далек, любимый!..
Твой образ стерся милый.

Теперь стою у шкафа, вспоминая,
Как я вскочила, убегая,
А ты остался, спрятанный навечно…
(Любовь бывает так беспечна!)

То муж позвал (пришел домой он раньше.),
Он сообщил: «Мы едем дальше.
Сложи все вещи в чемодан скорее –
Нас ждут дела в Китае и Корее».

Объехала я с мужем целый свет,
Но счастья не нашла в нем, нет!
Теперь стою, заламывая руки…
Зачем с тобою я была в разлуке?!

Любовь моя, прости мою беспечность,
С тобой останусь я в шкафу на вечность!
Скорее обними меня руками, -
Забудем все, что было между нами…

Разбит, унижен, ослеплен,
В тюрьму посажен,
Года идут в молчании немом...
Лишь раз в году острижен и умыт,
К столу с неравными посажен...
Друзьями, братьями забыт,
Судьбой в шута наряжен.
А было все! Надежды и мечты,
И шансы стать главой державы,
Поддержка братьев и сестры
И жизнь довольною должна быть...
Но не сдается - мыслит месть
И хоть врагов ему не счесть, -
Довольно брата победить
Чтоб трон занять и воскресить
Былую честь, былую славу
И сделать сильною державу!

П.С. Роджер Желязны "Хроники Амбера"

Пусть некромантии наука и сложна
(А потому простым людишкам не дана),
Искать решил он кропотливо, -
Ведь обучение рвением ученика
Оплачено должно быть справедливо.

Искал он год, искал он два
(Он обошел все села, города) –
Достойного не видел кандидата,
Но вот пришла к нему одна
Дочурка старого солдата…

И с просьбой в услужение пойти
(Ей лучшей доли не найти)
К старцу седому обратилась.
Не смог слов для отказа он найти,
Когда беда сия с ним приключилась.

Забрал ее с собою в замок
И наказав во всем хранить порядок,
К себе прошел он в кабинет.
Бумаги разобрав, открыл кларет.

Расслабился он в кресле у камина
(Пока в палатах царствует Евмина)
И душу в записях отвел.
А там творить из мыши стал вампира
И приведенье злобное завел.

Но странность эту, не заметив
Девчушка замком занялась –
Свой фронт работ, уборкою наметив,
С порога делом занялась.

Убрав камины, вымыла все окна
(Ведь окна свет должны нести),
Полы, кровати, стулья и шкафы…
Протерла зеркала в дверях и стекла,
Натерла серебро, подсвечники, столы…

Когда уборка в замке завершилась
(Как будто чудо совершилось),
Учитель не узнал свой отчий дом
И в сердце черством чувство пробудилось,
Но он решил смолчать о том.

Усердие девчушки, выходным усладив,
Решил и сам он выйти погулять
(Возможно, голод свой унять),
А там в сердцах с собой не сладив,
Решил Евмину начать обучать.

Для обсужденья будущих уроков
Девчонку в кабинет он пригласил,
Не слушая сомнения укоров
Решение свое ей огласил.
(Пока держаться строго ему хватало сил).

И удивлен был быстрым соглашеньем,
Достигнутым переговорами сторон.
Он успокоен был Евмины мненьем
О том, что быть достоин ей отцом
(Хоть и расстроился потом).

В ученье проходило быстро время
(Достойной ученицею была)…
Совсем уж скоро все варила зелья
И заклинанья знала все она.

Маг восхищался ученицею смышленой.
Был в кабинете дан последний ей совет:
Жизнь проводить в поместье удаленном,
Пока готов не будет принять их свет
(Иначе, перед ним держать ответ)…

Так шли года. Так протекало время,
А глупое невежественное племя
Все жгло кострами ведьм и кошек,
И несмышленых малых крошек.

И надоела скука некромантше
Решила взять над глупостью реванша
И стала в дом ночами уносить
Тех, кто не давал спокойно жить,
Надеяться и верить, и любить.

Печальная слава о ней пошла, -
Ей покоя она не давала и сна.
Инквизиторов в дом набежала толпа…
«На костер потащить!» Но она не одна,
Не даст некромант сгореть ей дотла.

Нашел и забрал в замок к себе
И повел сидеть при луне,
Облик его искать на воде,
А сам людей начал крушить,
Чтобы покой в мир воротить.

Да! Интересный он способ избрал,
Но иначе давно не живАл.
Он инквизицию пламенем жег,
Пока последний от него не убег.

Заставил людей поверить он в то,
Что знали они когда-то дано:
Коль некроманта обходишь ты сам –
Он не мешает жизни, делам…
Он в своем замке запрется навеки,
Пока не примут его как человека.

Вернулся к Евмине он в замок.
Ее пожурил - и вовсе не строго,
Хоть и смотрел как зверь он сурово,
Но наказать так и не смог.
Лишь дал на перемену ей срок.

И снова учил денно и нощно,
Пока от ученья не было ей тошно.
Ее задержать решил у себя
То ли на год, то ли на два.

Он клятвы давал некромантским богам
О том не расскажет, верно, он сам.
Но клятвы те писаны кровью
(Так некромант истекает любовью).

Признаться ей не смел! Да шутка разве это?
Не стать некроманту поэтом,
Не спеть ему песню, не сыграть на лютне,
Не признаться в любви даже себе!

Хоть был он горд как степной аксакал
И все ж о любви ей рассказал.
Свидетелем был скелет оживленный,
И зомби слепой, и вампир удивленный.

Она же ответила: «Рада любить»
И вместе на свете с ним жить…
С тех пор живут они счастливо
На зависть всем врагам и приву.